Даже на уровне концепции идея выглядела максимально странно. Крупных китов: кашалотов, косаток, финвалов и других, предлагалось запирать в бухтах искусственных островов и держать на диете из планктона (для усатых китов) или рыбы (для зубатых китов), выращенных на специальных фабриках. Причём животных планировалось использовать не только для производства мяса, но и для получения китовьего молока. Ну как тут не утащить пару сотен литров, если молоко китов обладает жирностью до 54%, бешеной калорийностью и консистенцией пасты?
Но идею не стали развивать, потому что с экономической точки зрения она была просто ужасна. На одного только финвала, например, нужно выращивать до 2 тонн живого планктона в сутки! Содержание стайки из 5-10 китов потребует строительства огромного перерабатывающего комплекса и отдельного городка для рабочих. А вот максимального размера кит достигнет лишь спустя 25-30 лет такой кормёжки, и с него получится не более 30 тонн мяса. Стадо коров за такой срок выдаст намного больше говядины! И это мы молчим про огромные траты на остальные аспекты китоводства!
Но, справедливости ради, в прошлом концепция выглядела более разумной и привлекательной, чем сейчас. Мы с вами привыкли, что китовье мясо – это редкий и крайне ценный деликатес, попробовать который удастся не каждому. Но с 1947 по 1972 год советские китобои добыли около 125 тысяч китов. И все они пошли на внутренний рынок в форме мяса, консервов, муки и колбас. В тот период мясо морских млекопитающих воспринималось как что-то обыденное, поэтому и проекты по укрощению китов рассматривались всерьёз.
Только вот именно благодаря такому отношению к величественным животным, популяции китообразных сейчас находятся в угнетённом состоянии, а многие из них балансируют на грани между выживанием и небытием.
